Когда Никола Робертс пришла к нам на интервью в ресторан, наши взгляды устремились на ее тонкие пальцы. Ведь сейчас ходит столько слухов об их помолвке с Карлом Дэвисом. Никола поднимает руку: «Вы видите кольцо?» спрашивает она с улыбкой. Мы не видим. «Дело в том, что мы были в магазине Картье, но искали там не кольца, Карлу хотел подправить ремешок для часов», объясняет она, потягивая красное вино.
Хотя Никола уже сообщила своему мужчине, какое кольцо она хочет – «желательно старинное» - она признается, что просила не делать предложение сейчас. «Слишком быстро,» говорит она. «Но у нас с самого начала были очень глубокие отношения. Он сильный, уверенный и очень мужественный, и к тому же симпатичный, вот такой»
Конечно, Никола признает, что, как и у других пар, в отношениях все бывает не так светло и чудесно, и публика часто видит их размолвки: «Ой, мы даже передрались на последней премии NME,» смеется она, «Но мы в тот день пили вино с 4 часов дня. Это было тогда же, когда Сара [Хардинг], осушила бутылку виски. Я не знаю, что на нас нашло тогда. Мы были просто непредсказуемыми»

-Когда ты начала встречаться с Карлом, сразу поняла, что ему поздно довериться?
-Да, я уже знала Карла до того, как мы начали встречаться. Я считала его привлекательным, но все время говорила ему, что у меня уже есть парень, которого тоже зовут Карл. Я ничего не предпринимала, потому что я не из тех девушек, которые крутят романы с двумя сразу. Но когда я рассталась с первым Карлом, то увидела своего в другом свете.

-Ты порвала с Карлом Первым из-за Карла Второго?
-Нет, не совсем. Я встречалась с Карлом 5 лет, с 16-ти, и я очень изменилась как человек, выросла. Мы просто стали разными людьми. Я изменилась больше, чем он. Мы все еще любили друг друга, но это уже не работало. Кончилось тем, что между нами уже ничего не было.

-А теперь другой Карл живет с тобой в Лондоне...
-Да, ему нравится! Он любит приключения, он из тех, кто хочет отдыхать на всю катушку. Мы ездим кататься на лошадях в Гайд Парк, ходим обедать, мы любим шоппинг, и когда я уезжаю, я всегда беру его с собой.

-Карл красивый парень, но не было ли у тебя запретных чувств к шикарным избранникам остальных девчонок?
-Ну, я никогда не мечтала о Джесси Меткалфе, когда он встречался с Надин, если вы об этом! Мне нравятся их парни, мы в хороших отношениях, но я за ними не бегаю.

-Личная жизнь Сары и Надин не такая гладкая в последнее время. Они обсуждают с тобой проблемы?
-Я бы никогда не стала обсуждать свои любовные дела с остальными девочками. Мы с Шерил очень близки, возможно, я смогла бы довериться ей. Дело в том, что в отношениях ты не одна, с тобой там мужчина, поэтому не стоит болтать со всеми о ваших общих делах. Это личное, то, что между вами двумя.

-Когда Надин рассталась с Джесси, ты подставила ей дружеское плечо?
-Я ей сказала: «Если хочешь выговориться, я здесь». Но с другой стороны, я не очень хотела вмешиваться. Если Надин захочет поговорить со мной об этом, то сама ко мне придет, но у нее есть много друзей и семья, с которыми тоже можно поговорить.

-Ты вошла в Топ 100 самых сексуальных женщин FHM. Ты должна быть довольна...
-Это мне льстит, мне было очень приятно, потому что обычно остальным достается гораздо больше внимания, может, люди считают, что они красивей меня. Не так уж приятно, когда кто-то называет тебя дурнушкой.

-Недавно тебя так назвала Лили Ален. Наверное, ты ужасно себя чувствовала...
-Ну, люди говорили мне это в течении пяти лет. Она назвала меня: «та, некрасивая», потому что не могла вспомнить моего имени, должно быть, она и правда так считает. Это меня задевает, но я уже привыкла. В первый раз меня назвали так, когда мне было 16, и для девочки в этом возрасте, только попавшей в мир вроде этого, это было очень больно. Другие девчонки красивые и шикарные, а я – более странная. Я не из тех типично красивых людей, у которых все черты на своем месте. В смысле, они на нужном месте, но ведут себя не так, как надо. Ха!

-Сейчас очень многие поп-звезды агрессивные бунтари. Что за попытки?
-Перед кем они выставляются? Разве разбитый номер отеля сделает тебя круче? Нет, не сделает, это выставит тебя долбанным ненормальным. Это просто грустно.

-А как тебе Пит Доэрти?
-Я не могу понять, почему люди печатают его портреты. То, что он пропагандирует – это очень плохо. Те фото, где он делает укол девушке на полу, были просто ужасны. А люди все еще думают, что он крут. Люди умирают от передозы, они реально больны и находятся в проблемном, пугающем месте. И когда кого-то вроде Пита выставляют супер-рок-звездой, это ужасно. Сколько его ловили с наркотиками, и он все еще не в тюрьме? Это отвратительно. Меня не беспокоит то, что я так его комментирую, мне не важно, если это проблема политики, я просто знаю, что правильно, а что нет. Если бы я была родителем ребенка, погибшего от наркотиков, и увидела фото Пита со всем этим, меня бы стошнило.
-Пит жаждет славы в СМИ. Он говорит о себе и Кейт Мосс...
-В этом случае он мерзавец, потому что не должен делать то, что делает на глазах у молодежи.

-Много сказано о Саре и ее любви выпить. Вам когда-нибудь приходилось серьезно говорить с ней об этом?
-Нет, ни разу. Мы всегда говорили, если хочешь что-нибудь делать, то делай, пока это не отражается на остальных. Girls Aloud - это не просто работа, это наши жизни, и мы должны уважать друг друга. Давайте будем честными, мы все любим выйти куда-нибудь и хорошо провести время. Она просто любит это чуть больше, чем остальные.

-На светлой ноте, Шерил Коул сказала нам, что однажды Виктория Бекхем призналась, что ты ее любимая солистка, потому что не улыбаешься...
-Меня очень радует, что она сказала это! Мы обе не особенно улыбчивы. Но я улыбаюсь. Честно! Я просто думаю, что это неестественно, когда выходишь из клуба или ресторана и улыбаешься незнакомому человеку просто потому, что у него камера.

* * *
Я не могу дождаться воссоединения Спайс Гелс. В детстве я воображала себя Джинджер Спайс. У меня даже было платье с флагом Королества. Я считаю дни до этого, но не могу вообразить их бегущими и поющими: «Colours of the world, spice up your life». Не могу представить нас в такой ситуации с Love Machine!